Белый плен.Часть 2

Врач сделал шаг ближе, положил планшет на край тумбы и сложил руки за спиной. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах отражалась усталость. Он наверняка говорил подобное не раз, но каждый раз это была новая трагедия для тех, кто слушал.

— Мы провели серию операций, — начал он медленно. — Удалось стабилизировать позвоночник, но повреждение серьёзное. Сказать точнее сможем только после длительной реабилитации.

— То есть шанс есть? — быстро спросила мама, цепляясь за каждое слово. Голос её дрожал, но в нём звучала надежда, отчаянная, болезненная.

Врач кивнул, но тут же добавил:

— Шанс всегда есть. Но нужно быть готовыми к тому, что он минимален. Сейчас важно другое: жизнь вашей дочери вне опасности. Всё остальное — впереди.

Эшли чувствовала, как в груди поднимается паника. «Шанс минимален» — значит, его почти нет. Значит, её будущее с мотоциклами, её свобода, всё, что делало её собой, исчезло. Она смотрела на потолок, на холодный свет ламп и думала: лучше бы я тогда сорвалась вниз, чем так.

Сестра наклонилась к ней, заметив, как побледнело её лицо.

— Эш, не слушай это так. Ты сильная. Ты справишься. Мы вместе.

— Вместе? — Эшли выдохнула с какой-то горькой усмешкой. — Ты даже не знаешь, что это значит.

Сестра прикусила губу и отвела взгляд. Мама тут же погладила Эшли по волосам.

— Тише, детка. Ты в шоке, не говори так.

Отчим всё это время стоял у окна, глядя куда-то вдаль. Он наконец повернулся и произнёс:

— Нам нужно услышать всё. Какой прогноз? Какие варианты лечения? Что мы должны делать?

Врач слегка кивнул, оценив прямоту вопроса.

— На данном этапе основное — стабилизировать общее состояние. Потом — реабилитация, работа с физиотерапевтами, постепенные упражнения. Мы сделаем всё, чтобы максимально сохранить функцию, но… — он на секунду замялся. — Нужно готовиться к жизни в инвалидной коляске.

Слово «коляска» ударило Эшли сильнее, чем любая фура. Она закрыла глаза, пытаясь отгородиться, но от этого звуки становились только громче. Сестра всхлипнула, мама не выдержала и разрыдалась вслух, уткнувшись лицом в ладони.

— Нет, нет… моя девочка… — повторяла она, будто заклинание могло изменить реальность.

Отчим подошёл к ней, положил руку на плечо, но сам смотрел прямо на врача.

— Сколько времени у нас есть до начала реабилитации?

— Несколько недель. Сначала восстановление после операций. А потом начнётся самое трудное.

Эшли хотелось закричать: я не хочу никакой реабилитации, я не хочу жить так!, но горло сжалось, и вместо крика вырвался только тихий стон.

Врач записал что-то в планшете и мягко сказал:

— Я дам вам время. Если будут вопросы — я рядом.

Он вышел, оставив в палате только их четверых. Тишина была оглушающей. Только мамин всхлипы, редкие и прерывистые, нарушали её.

Эшли повернула голову к окну. За стеклом светился вечерний город, далёкие огни мигали как чужая жизнь. Всё, что раньше было для неё важно, теперь казалось недосягаемым.

— Мам… — прошептала она. — Зачем ты плачешь?

Мама подняла голову, лицо мокрое, глаза красные.

— Потому что больно видеть тебя такой.

— Это мне больно, — сорвалось с губ Эшли. — Ты хотя бы можешь уйти отсюда. А я — нет. Я в ловушке!

Она ударила кулаком по одеялу, но силы почти не было. Жест выглядел жалко, и от этого злость только усилилась.

Сестра сжала её руку.

— Не говори так. Ты не одна.

— А что толку? — Эшли посмотрела прямо в её глаза. — Ты завтра уйдёшь, вернёшься к своим делам. Мама тоже. Даже он, — она кивнула на отчима. — А я останусь. Останусь в этой чёртовой кровати!

Мама снова заплакала. Отчим нахмурился, но не ответил. Он понимал, что любые слова сейчас только усугубят.

Эшли закрыла лицо руками и прошептала:

— Почему я? Почему не кто-то другой?

***Загрузите NovelToon, чтобы насладиться лучшим впечатлением от чтения!***