Глава 2: Незнакомец и архивные тени

Мы столкнулись почти лоб в лоб.

— Ой! Извините! — вырвалось у меня автоматически, я отшатнулась, чувствуя, как горячая волна стыда поднимается к щекам. Идеально. Вечерняя идиллия разрушена моей вечной неловкостью. Теперь еще и пятно шоколадное на колене, и вот это.

Он тоже сделал шаг назад, неожиданно ловко для такого резкого столкновения.

— Виноват, я не смотрел… — начал он, и его голос… Голос остановил мои внутренние самобичевания. Низкий, бархатистый. Не просто приятный – он был ощутим. Как теплая волна, прошедшая сквозь кожу и заставившая едва заметно вздрогнуть. Почему-то этот звук заставил меня поднять глаза, что я делаю крайне редко при случайных столкновениях – обычно мой взгляд автоматически устремлялся куда-нибудь в район пуговиц собеседника или просто в асфальт.

И застрял.

Он был высоким. Очень. Мне, при моих не самых выдающихся 165 см, пришлось запрокинуть голову. Темные, чуть вьющиеся волосы, собранные у затылка в небрежный хвост, но несколько прядей выбились, обрамляя лицо. Лицо… Резкое. Скулы, будто выточенные из того самого холодного мрамора из моего сна, сильный подбородок с едва заметной ямочкой. А глаза… Темные. Не просто карие, а глубокие, как ночное небо без звезд, втягивающие в себя. В них не было ни раздражения от столкновения, ни обычной вежливой отстраненности. Был… интерес? Или просто хорошее воспитание? Взгляд был настолько прямым, изучающим, что мне захотелось снова опустить глаза, спрятаться. Но что-то не давало. Этот взгляд парализовал.

— Все в порядке? — спросил он, и бархат его голоса обволок слова. Он смотрел на меня, а не сквозь меня. Это было непривычно и слегка пугающе. — Вы не ушиблись?

Я заставила себя моргнуть, оторвав взгляд от его глаз и переведя его куда-то в район его плеча. Обычная темная рубашка, хорошего кроя, джинсы. Ничего особенного, но на нем сидело… идеально. Как на манекене.

— Н-нет, — выдавила я из себя, чувствуя, как предательски краснею еще сильнее. Голос звучал пискляво и неуверенно. «Архивариус должен быть точен, как швейцарские часы!» — ехидно процитировал в голове голос Петра Семеныча. Да уж, точность не про меня сейчас. — Я… я тоже не смотрела. Простите.

Он улыбнулся. Легко, уголками губ. И это преобразило его резкое лицо, добавив тепла и… чего-то опасного? Или это мне почудилось?

— Взаимно прощено, — сказал он. Его взгляд скользнул вниз, к моему колену. — Ой, кажется, пострадало больше, чем вы.

Я посмотрела туда же. Да, шоколадное пятно, размазанное моими же стараниями, выглядело теперь как грязное месиво на светлой ткани. Еще один пункт к моей коллекции «Анна, королева неловкости».

— Пустяки, — махнула я рукой, стараясь изобразить безразличие. — Джинсы старые. Вечер испортить не смогли. — Солгала. Испортили. Теперь этот вечер навсегда будет ассоциироваться с этим столкновением, с этим взглядом, с этим пятном. И с моей идиотской реакцией.

Он кивнул, его темные глаза снова встретились с моими. На мгновение показалось, что в их глубине что-то мелькнуло. Знакомое? Нет, не может быть. Я таких людей не знаю. Их просто… не существует в моей реальности архивных стеллажей и шоколадного мороженого.

— Рад это слышать, — произнес он. Пауза повисла неловко. Он явно не собирался просто уходить. Или мне опять почудилось? — Вы… местная?

Вопрос застал врасплох. Зачем ему это? Вежливость? Или…?

— Да, — ответила я коротко, уже мысленно прокручивая пути отступления к остановке. — Работаю тут неподалеку.

— На заводе? — уточнил он. Его внимание стало меня нервировать. Слишком пристальное. Слишком… целенаправленное. Как будто он что-то искал. Или кого-то.

— В администрации, — уклончиво сказала я. Мычание коровы прозвучало бы интеллектуальнее. «Архив», — подсказал внутренний голос. Почему я не сказала «архив»? Потому что это звучит уныло? Потому что не хочу, чтобы этот… этот памятник мужской красоте (ох уж мое буйное воображение!) ассоциировал меня с пылью и бумажками? Глупо. Совершеннейшая глупость.

— Понятно, — он кивнул, и в его взгляде промелькнуло что-то… удовлетворенное? Или показалось? — Я здесь проездом. Решил прогуляться, посмотреть город. Вечер хороший.

— Да, — согласилась я, чувствуя, как диалог увязает в неловком молчании. Пора бежать. — Извините, мне… автобус скоро. Было приятно. Извините еще раз за столкновение.

Я уже сделала шаг в сторону, готовая буквально сбежать, когда он снова заговорил, и его голос остановил меня как вкопанную:

— Взаимно. Осторожнее на углах. И… с пятном. Попробуйте застирать холодной водой с солью. Может помочь.

Он улыбнулся еще раз, этой своей легкой, чуть загадочной улыбкой, кивнул и пошел своей дорогой, длинными, уверенными шагами. Я стояла, как дура, и смотрела ему вслед, пока его высокая фигура не растворилась в сгущающихся вечерних сумерках.

«С холодной водой и солью. Хм. Эксперт по шоколадным пятнам», — пронеслось в голове. И тут же: «Кто это, черт возьми, был?»

Сердце почему-то колотилось как сумасшедшее, будто я пробежала стометровку, а не просто столкнулась с незнакомцем. Воздух, который секунду назад был напоен ароматом лета, теперь казался разреженным. Я глубоко вдохнула, стараясь успокоиться. Глупость. Просто неожиданная встреча. Красивый мужчина. У меня их в жизни было… ноль. Ну, почти ноль. Не считая неудачных попыток в институте. Мозг услужливо подкинул сравнение: этот был… другой. Не из моего мира. Как персонаж из книги или того самого сна со звездами и мраморными полами.

«Глупая человечка», — вдруг отчетливо прозвучал в памяти хрустальный, стальной голос. Мороз пробежал по коже, несмотря на теплый вечер. Я резко тряхнула головой, отгоняя наваждение. Кофе утром был плохой, мороженое шоколадное, столкновение с Аполлоном… Нервы шалят. Пора домой. К тишине, чаю и сериалу.

Но ощущение странности не отпускало всю дорогу. Даже в автобусе, глядя в темное окно, где отражалось мое обычное, ничем не примечательное лицо, я ловила себя на мысли о темных, бездонных глазах. И о том, что его взгляд… он будто узнал меня. Или ожидал встречи? Бред. Совершенный бред.

Дома ритуал повторился: чай (не кофе, вечер же), любимый сериал (герой наконец-то сделал важное признание, но я смотрела рассеянно), вязание. Но мысли возвращались к тому столкновению. К его голосу. К совету про пятно. Я даже встала и попробовала – холодная вода с щепоткой соли. Пятно посветлело! Чудеса. Или просто совпадение?

Сон пришел быстро, но был беспокойным. Не звезды и мрамор, а бесконечные коридоры архива. Только стеллажи были выше, темнее, а проходы между ними – уже, как ущелья. Я бежала по ним, задыхаясь, чувствуя, как что-то большое, темное, безликое преследует меня. Тени скользили по папкам, сливались в угрожающие очертания. Я пыталась кричать, но голоса не было. Только шелест бумаги, нарастающий, как шум прибоя. И запах… не пыли и старой бумаги, а чего-то затхлого, гнилого. Я металась, искала выход, но коридоры закручивались в бесконечный лабиринт. И в конце самого темного прохода мелькнул высокий, знакомый силуэт… Но прежде чем я смогла разглядеть, проснулась.

Резко. С криком, застрявшим в горле. Сердце бешено колотилось. В комнате было тихо, только тикали старые часы на кухне. Я включила свет. Мой маленький, уютный мир был на месте. Кресло, ноутбук, клубок пряжи и спицы, брошенные на диван. Никаких теней. Никаких лабиринтов.

«Переработала», — строго сказала я себе, вставая, чтобы налить воды. «Встреча с красавчиком вскружила голову, вот мозг и разыгрался». Но чувство тревоги не уходило. Оно висело в воздухе, как запах грозы перед дождем. И когда я вернулась в постель, то долго ворочалась, прислушиваясь к тишине, которая вдруг показалась слишком громкой, слишком настороженной.

Утро не принесло облегчения. Солнце светило ярко, но кофе «У Марфы» (да, опять тот же, жженый) не смог прогнать остатки ночного кошмара. Даже Оля заметила:

— Ого, Ань, а ты сегодня как сонная муха! Или красавчик приснился? — подмигнула она.

Я только фыркнула в ответ, но щеки предательски загорелись. «Если бы только сон…»

Архив встретил меня прохладой и тишиной. Я глубоко вдохнула знакомый запах пыли и бумаги. «Мой мир. Мой порядок». Сегодня он казался особенно ценным. Я включила ноутбук, но вместо сериала запустила просто тихую музыку. Взяла в руки вязание, но пальцы не слушались, петли путались. Мысли возвращались к вчерашнему вечеру. К незнакомцу. К его совету. К сну.

«Надо отвлечься, — решила я. — Работа. Настоящая работа».

Я подошла к дальнему стеллажу, где хранились самые старые фонды – документы еще довоенного периода и первых лет работы завода. Петр Семеныч давно просил провести их ревизию и составить более подробную опись. Я откладывала, потому что это был адский труд: бумага ветхая, почерки нечитаемые, а пыли – на год чихания вперед. Но сегодня – самое то. Монотонная, требующая полной сосредоточенности работа.

Я достала первую толстую папку, аккуратно сдула слой пыли (все равно чихнула три раза подряд) и раскрыла ее на столе. Пожелтевшие листы, покрытые выцветшими чернилами, отчеты о поставках, списки рабочих… Мир 30-40-х годов. Я погрузилась в расшифровку кривого почерка какого-то бухгалтера, стараясь думать только о цифрах и фамилиях.

Так прошло пару часов. Тишина архива, пыльный запах старины, монотонная работа – все это начало успокаивать. Тревога понемногу отступала, уступая место профессиональному азарту архивариуса, нашедшего интересную деталь. Вот, например, упоминание о каком-то «Объекте «Квазар»» в расходных ведомостях 1943 года. Никогда о таком не слышала. Наверное, какая-то секретная разработка военного времени. Интересно.

Я листала страницы, сверяла данные, делала пометки в электронной описи. И вот, в одной из папок, между стандартными отчетами, мой взгляд упал на листок, явно выбивавшийся из общего ряда. Он был не пожелтевшим, а скорее посеревшим от времени, но явно более поздним, чем остальные документы в папке – судя по бумаге и машинописному шрифту, лет 60-х. И он был… пуст. Почти.

Вверху листа стоял штамп «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО». Ниже – номер дела, который не соответствовал ни одной из наших текущих нумераций. А в центре страницы, крупно, напечатано всего одно слово:

«НАБЛЮДАТЕЛЬ»

И больше ничего. Ни подписей, ни дат, ни пояснений. Просто это слово, отпечатанное на машинке, буквы чуть съехавшие, будто кто-то торопился.

Я перевернула листок. Чистая обратная сторона. Заглянула в папку – больше ничего похожего не было. Странно. Очень странно. Почему этот лист здесь? Что это за «Наблюдатель»? Секретная должность? Кодовое название проекта? Или…

«Или персонаж из чьего-то дурного сна?» — ехидно подумала я, но стало как-то не по себе. Слово будто висело в воздухе, нарушая тишину архива своим немым вопрошанием. Я положила листок отдельно, решив позже показать Петру Семенычу. Может, он знает? Хотя сомнительно.

Остаток дня прошел под знаком этого странного листка. Я продолжала работу, но мыслями возвращалась к нему. К слову «Наблюдатель». К снам. К вчерашнему незнакомцу с его слишком внимательным взглядом. Невидимые нити начинали сплетаться в моем воображении в какую-то тревожную паутину. Чувство, что за мной наблюдают, не покидало. Я ловила себя на том, что оглядываюсь на дверь архива, будто ожидая, что она вот-вот откроется.

Когда прозвенел будильник, сигнализирующий об окончании рабочего дня, я вздрогнула так, будто он стоял у меня за спиной. С облегчением закрыла папку с довоенными отчетами. Хватит на сегодня старины и загадок.

Собираясь уходить, я снова посмотрела на тот злополучный листок со словом «Наблюдатель». И вдруг, совершенно отчетливо, почувствовала… холодок. Легкое дуновение ледяного воздуха, которого не было секунду назад. Оно пробежало по затылку, заставив волосы на руках встать дыбом. Я резко обернулась.

Архив был пуст. Стеллажи стояли ровными рядами, пылинки танцевали в луче заходящего солнца из окна. Тишина. Глубокая, звенящая тишина.

Но чувство не уходило. Кто-то только что был здесь. Или… что-то?

Я схватила сумку, почти выбежала из архива, громко щелкнув замком. Ключ дрожал в руках. По дороге к выходу из административного корпуса я шагала быстро, почти бежала, не оглядываясь. Солнце клонилось к закату, окрашивая серые стены завода в теплые тона, но мне было не до красоты.

Только выйдя за ворота, на улицу, где шелестели листья и сновали люди, я немного успокоилась. «Воображение, — пыталась убедить себя, идя к остановке. — Устала. Странный сон. Столкновение. Странная бумажка. Все наложилось».

Но где-то в глубине души, под слоями самоиронии и привычного скепсиса, поселился крошечный, но цепкий червячок сомнения. А что, если не воображение? Что, если голоса во сне, этот незнакомец, листок «Наблюдатель» и этот ледяной вздох в архиве… Что, если это все как-то связано?

«Тогда долгие годы страданий. Ровно столько, сколько потребуется, чтобы осознать цену легкомыслия», — эхом отозвался в памяти хрустальный, стальной голос.

Я резко остановилась, заставляя идущую сзади женщину чуть не врезаться в меня. Легкомыслие? Какое легкомыслие? Я же просто живу. Тихо. Уединенно. Стараюсь никому не мешать.

Или… этого недостаточно?

Автобус подъехал как нельзя вовремя. Я втиснулась в толпу, стараясь не думать о темных глазах, о мраморных полах и о слове, отпечатанном на сером листке бумаги. Дом. Чай. Тишина. Вот что мне нужно. Никаких наблюдений. Никаких тайн.

Но когда автобус тронулся, и я посмотрела в запотевшее окно, мне на мгновение показалось, что на тротуаре, в толпе спешащих с работы людей, мелькнула высокая, знакомая фигура в темной рубашке. Он стоял и смотрел вслед автобусу. Прямо на меня.

Или это опять игра света, теней и моего расшатанного воображения?

Я закрыла глаза, стиснув зубы. Святые крендельки, как же я ненавижу, когда мой маленький, упорядоченный мир дает трещину.

***Загрузите NovelToon, чтобы насладиться лучшим впечатлением от чтения!***